Жуков Георгий Константинович (1896-1974)
Будущий прославленный маршал Георгий Константинович
Жуков родился 19 ноября (1 декабря) 1896 г. в деревне Стрелковке Калужской
губернии. Отец его был деревенским сапожником. Жила семья Жуковых
очень бедно. “Какая бывала радость, — вспоминал позднее Г. Жуков,
— когда из Малоярославца привозили нам по баранке или прянику! Если
же удавалось скопить немного денег к Рождеству или Пасхе на пироги
с начинкой, тогда нашим восторгам не было границ”.
С крестьянским трудом Георгий познакомился в семь лет,
начав работать вместе со взрослыми на сенокосе. Образование в селе
он получил скромное: три класса церковноприходской школы. Жуков закончил
её с похвальным листом. Как-то раз девятилетний мальчик, чтобы испытать
свою волю, поспорил с друзьями, что всю ночь проспит на кладбище.
И действительно, завернулся в овчину и спокойно проспал до рассвета.
В возрасте 11 лет Георгия отдали “в люди” —обучаться у скорняка в
Москве. Большой город поразил сельского паренька.
“Я был как-то подавлен. Я никогда не видел домов выше
двух этажей, мощёных улиц, извозчиков, или, как их звали, „лихачей”,
мчавшихся с большой скоростью на красавцах — орловских рысаках. Всё
это поражало воображение”, — писал он позднее. Нрав у хозяина мастерской
был крутой, и он часто поколачивал своих учеников. “Он мог и без всякого
повода отлупить так, что целый день в ушах звенело”, — вспоминал Жуков.
Как младшему ученику, ему больше всех доставалось хозяйских побоев.
И в городе Георгий не терял интереса к изучению наук и сумел окончить
вечернее общеобразовательное училище. Только после четырёх лет ученичества
его на десять дней отпустили домой, в деревню. Как раз в это время
в соседнем селе случился сильный пожар, 14-летний Георгий услышал
крики, доносившиеся из горящей избы: “Спасите, горим!” Он вошёл туда
и вытащил из огня двух перепуганных детей и больную женщину.
Началась гражданская война. В августе 1918 г. Жуков
пошёл добровольцем в кавалерию Красной армии. Сражался против Колчака,
Деникина, Врангеля. 1 марта 1919 г. вступил в партию большевиков.
Во время сражений за Царицын в 1919 г. Жуков получил ранение в рукопашном
бою. Осколки ручной гранаты глубоко ранили его в ногу и левый бок.
После лечения ему дали отпуск, и он уехал в родную деревню. Затем
Жукова отправили на курсы красных командиров.
Теперь он стал командовать эскадроном. В 1920—1921 гг. Жуков участвовал
в подавлении “кулацкого” (как тогда говорили) Тамбовского восстания.
Здесь он познакомился с Михаилом Тухачевским, который руководил этой
военной операцией. Во время рукопашного боя весной 1921 г. выстрелом
под Жуковым убило коня. При падении конь придавил седока, но помощь
подоспела вовремя. В тот же день под Жуковым второй раз убило коня.
Повстанцы хотели взять его в плен, и он в одиночку от них отбивался.
И снова в последнюю минуту пришли
на выручку красноармейцы. За участие в подавлении Тамбовского восстания
Г. Жуков получил свой первый орден Красного Знамени — очень почётную
и редкую тогда награду.
В 20—30-е гг. Жуков продолжал свою службу в кавалерии.
С апреля 1923 г. он уже командовал полком. 26-летний командир видел
недостаток своего военного образования. И тогда, и в последующие годы
он занимался самообразованием, усиленно изучал книги по военному искусству,
истории войн прошлого, окончил Высшую кавалерийскую школу в Ленинграде.
Конечно, Жуков изучал и произведения Владимира Ленина и Карла Маркса.
По его собственному признанию, эти книги “давались ему нелегко, особенно
„Капитал” К. Маркса”. В 36 лет Г. Жуков командовал уже дивизией, в
40 лет — конным корпусом. В 1931 г. продолжилось его знакомство с
М. Тухачевским, который произвёл на него сильное впечатление. “В нём
чувствовался гигант военной мысли, звезда первой величины в плеяде
военных нашей Родины, — писал Жуков. — Мы слушали его как зачарованные”.
2 июня 1939 г. Жукова вызвал нарком обороны Климент
Ворошилов. Он сообщил ему: “Японские войска внезапно вторглись в пределы
дружественной нам Монголии. Можете ли Вы вылететь туда
немедленно и, если потребуется, принять на себя командование войсками?”.
“Готов вылететь сию же минуту”, — отвечал Жуков.
5 июня Жуков прибыл на место и возглавил здесь советский военный корпус.
Его сразу же возмутило, что штаб корпуса располагался за 120 км от
поля боя. Он потребовал перенести штаб в район событий.
В ночь на 3 июля японские войска перешли реку Халхин-Гол и заняли
гору Баин-Цаган. Они имели десятикратное превосходство в живой силе
и трёхкратное — в орудиях. Зато у советских войск имелось до 150 танков
и столько же бронемашин. Жуков решил немедленно бросить их против
японцев. Бой шёл весь день 4 июля и всю следующую ночь. К утру 5 июля
противник стал отступать назад к реке, но переправа была уже взорвана.
Жуков вспоминал: “Японские офицеры бросались в полном снаряжении прямо
в воду и тут же тонули, буквально на глазах у наших танкистов. Тысячи
трупов, масса убитых лошадей устилали гору Баин-Цаган”. После этой
победы он начал готовить новый внезапный
удар по японским войскам. Чтобы обмануть их, в окрестностях
оставили специальные звуковые установки. Две недели они изображали
по ночам то здесь, то там шум танковых колонн, самолётов и т. д. Когда
японцы перестали обращать на это внимание, к месту событий начали
стягиваться войска. 20 августа неожиданно для японцев на них обрушился
удар самолётов и орудий. Удар был таким мощным, что первые полтора
часа они даже не могли открыть в ответ орудийный огонь. Затем советско-монгольские
войска пошли в атаку. К вечеру 26 августа японская армия была окружена.
Началось её уничтожение. За победу на Халхин-Голе Г. Жуков получил
свою первую звезду Героя Советского Союза. В мае 1940 г. он прибыл
в Москву. Впервые его принял сам И. Сталин, расспрашивал о боях с
японцами. “Теперь у Вас есть
боевой опыт, — сказал Сталин. — Принимайте Киевский округ...”
Так Жуков, получивший звание генерала армии, возглавил
самый
большой военный округ. Но этот пост он занимал недолго. В декабре
1940 г. начались большие военные игры. “Синие” в игре изображали нападающего
противника, “красные” — Красную армию. Г. Жуков играл за “синюю” сторону
и одержал победу Сталин, по его словам, был “раздосадован неудачей
„красных"”. Сразу после окончания игры в январе 1941 г. он вызвал
Жукова и назначил его начальником Генштаба Красной армии. В это время
Германия готовилась к началу войны с Советским Союзом. Сигналы о грядущей
войне поступали со всех сторон. Об этом сообщали разведка, советские
посольства, перебежчики из германских войск. Но советское руководство
до последнего момента верило, что войны не будет. Проводил эту линию
и Жуков. Позднее он так объяснял свои действия: “Кто захочет класть
свою голову? Вот, допустим, я, Жуков, чувствуя нависшую над страной
опасность, отдаю приказание „развернуть". Сталину докладывают.
На каком основании? На основании опасности. Ну-ка, Берия, возьмите
его к себе в подвал...”.
Наконец в ночь на 22 июня Георгий Жуков и нарком обороны Семен Тимошенко
приказали привести войска приграничных округов в полную боевую готовность.
Разослана эта директива была за три часа до начала войны. Времени
на её выполнение уже не оставалось.
В первый же день войны по приказу Сталина Жуков вылетел
на Юго-Западный фронт. Здесь он попытался организовать наступление
на Люблин. Оно шло под лозунгом “Бить врага под корень!” (имелось
в виду ведение наступательного боя на вражеской территории). Конечно,
никакого успеха это наступление не имело и только усилило неразбериху
в войсках. Но уже через несколько недель Жуков стал гораздо реальнее
оценивать положение. 29 июля он попросил Сталина принять его для срочного
доклада и сказал ему, что армии надо целиком отвести за Днепр и обороняться
за этой мощной преградой. “А как же Киев?” — спросил Сталин. “Киев
придется оставить”, — отвечал Жуков.
Одновременно Жуков предложил организовать контрудар и отбить у немцев
Ельню. Оттуда им открывался удобный путь на Москву.
“Какие там ещё контрудары, что за чепуха?! — возмутился Сталин. —
Опыт показал, что наши войска не могут наступать. И как Вы могли додуматься
сдать врагу Киев?!” Жуков тоже вспылил и резко заявил: “Если Вы считаете,
что начальник Генштаба способен только чепуху молоть, тогда ему здесь
делать нечего. Я прошу освободить меня от обязанностей начальника
Генштаба и послать на фронт. Там я, видимо, принесу больше пользы
Родине”. “Вы не горячитесь! — сказал Сталин. — Мы без Ленина обошлись,
а без Вас тем более обойдёмся. Идите, работайте, мы тут посоветуемся
и тогда позовем Вас”.
“Я вышел из кабинета с тяжёлым чувством”, — вспоминал Жуков. Через
40 минут Сталин сухо сообщил ему, что он освобождается от поста начальника
Генштаба.
“Куда прикажете мне отправиться?” — спросил Жуков. “А
куда бы Вы хотели?”
“Могу выполнять любую работу. Командовать дивизией,
корпусом, армией, фронтом”.
“Не горячитесь, не горячитесь! Вы вот говорили об организации
контрудара под Ельней. Ну и возьмитесь за это дело...”
Под конец, чтобы смягчить напряжение, Сталин с улыбкой
предложил Жукову выпить с ним чаю. Но разговор за столом не клеился.
В тот же день Жуков отправился на фронт под Ельню.